— Фашисты прозвали их «ночными ведьмами» за то, что все их боевые вылеты были исключительно ночными, а перед пикированием на вражеские позиции пилоты отключали моторы на своих бипланах ПО-2, и оставался слышим лишь бесшумный шелест воздуха под крыльями, похожий на звук метлы...

Я стоял посередине огромного зала музея бронетанковой техники совершенно один. Женщина — администратор расположилась в уголке, смиренно улыбаясь своему гаджету, совершенно не понимая, не сознавая, что посетитель в куртке американского пилота, синего цвета, преодолел тысячи км дорог и десятки лет, чтобы поклониться памяти девчонок 46 гвардейского Таманского авиационного полка. В 1942 году им всем было от 16 до 22 лет. Полк: 115 летчиц. 25 из них стали Героями Советского Союза и России.

Под крышей экспозиции расположился макет самолёта У-2, рядом разбитое крыло этого небесного фаэтона. Не поленился подсчитать: 86 пробоин. И возвращались. И горели заживо. А парашютов никогда не брали — лишний вес. Брали бомбу на колени...

Подошёл в женщине — администратору. Трижды. Нет, четырежды извинился. Попросил сделать снимки, как доказательства принадлежности к памяти. Для себя. Разговорились. Сказал, что потрясён, давно мечтал и, наконец, осуществил. Добросовестно выслушав меня, она спросила: «А вы были в нашем новом храме?». Услышав в ответ, что ещё нет, произнесла: «Очень жаль, ведь они не успевали то плакать, то молиться».

И отошла. Так ненавязчиво, оставив посетителя в куртке американского пилота с «сермягой» жизни. Через минуту я опять видел её окунувшуюся в совместную любовь со своим смартфоном.

Вот так. Век живи. Век учись. Говорят, что у людей, живущих в глуши, растворено ощущение вечности. Это точно. Только глушь — это про нас, а вечность — это здесь, где на каждом шагу часовни, памятники, музеи. И в каждой деревне храмы. Как память и напоминание о тех, кто не успевал то плакать, то молиться... Аминь.