В одном городе и даже в одном микрорайоне, буквально в соседних лянторских высотках живут две женщины: Халиса Салимовна и Екатерина Гавриловна. Они ровесницы, обеим по 88 лет. А ещё их объединяют военное детство и звание – труженик тыла.

История Халисы

В свои почтенные годы Халиса Салимовна Абзалтдинова сумела сохранить и живость ума, и хорошую память, и открытость к общению. «Где редакция? В Сургуте? Давайте я завтра приеду», – с ходу предложила она, чтобы встретиться лицом к лицу. Видимо, не хватает внимания, живого общения. Прежде часто бывала на людях, приглашали на встречи в школы. Только самоизоляция заставила притормозить, пересмотреть привычный ритм жизни. Разговор у нас состоялся по телефону.

– Я родилась в июне 1932 года в несуществующем сегодня государстве – Советском Союзе. Моя малая родина – российская глубинка: посёлок Красный Ключ Нуримановского района Башкирии. Наша семья была большой: под одной крышей жили три поколения, в том числе девять детей. Я была старшей из сестёр. К началу Великой Отечественной войны мне исполнилось только девять лет. Старший брат в 17 лет ушёл на фронт добровольцем. Остальные были младше – от 12 до 14. Они учились в фабрично-заводских училищах в Уфе, кузнице рабочих кадров. Учились и работали на заводах – все рано повзрослели. Для работы на станках приходилось подставлять ящики. Работали много, до обмороков.

Отец Халисы Салимовны был непризывного возраста. Его отправили в трудовую армию, где занимались заготовкой леса и строительством сооружений на линии фронта, железной дороги. Мать работала в колхозе. А дома ребятишки мал мала меньше. Халиса стала им нянькой. Убирала дом, готовила, стирала, ухаживала за скотиной, полола огород. Не каждая взрослая хозяйка справилась бы, а тут – щуплая девчонка. Жили тяжело, в холоде и голоде. Не хватало одежды и обу­ви – доставалась тому, кто раньше просыпался.

– С 12 лет я и сама уже работала в колхозе имени Кирова: дети пасли скот, трудились на полях. Собирали лекарственные травы, ягоды, грибы. Весь урожай уходил на фронт. А нам давали паёк раз в день – 100 граммов хлеба. Голодали, но точно знали – взять колхозное нельзя. За воровство сажали в лагеря, а могли и расстрелять… С голода и холода люди болели, сходили с ума, умирали. Мы схоронили бабушку с дедушкой, самого младшего брата.

Большая семья Шайгалимовых (это девичья фамилия Халисы Салимовны) кормилась небольшим огородом, сбором дикоросов, ловлей рыбы.

– В годы войны на Урал, в Сибирь, на Дальний Восток эвакуировали заводы и фабрики. Но мы жили в глухой гористой местности рядом с рекой. Железная дорога далеко. Заводы неудобно и негде было размещать. К нам только эвакуировали мирное население – стариков, женщин с детьми. Переселенцев распределяли в дома местных жителей. К нам поселили карело-финнов. Удивительно, что люди в таких нечеловеческих условиях не озлобились, старались поддерживать друг друга вне зависимости от национальности и вероисповедания. Все жили только одной мыслью: всё для фронта, всё для победы! В конце войны пришло извещение о старшем брате – он пропал без вести.

В 1952 году Халиса вышла замуж, в браке родились три дочери и сын: все получили высшее образование, подчёркивает мать. Жили в городе Нефтекамске, а в 1985 году подались на Север. Несколько лет до пенсии Халиса Абзалтдинова успела поработать в Лянторском управлении технологического транспорта № 2 бухгалтером.

У бабушки шестеро внуков и столько же правнуков, старшей из которых 19 лет, младшему – пятый год. Встречаются нечасто: две дочери и их семьи живут в Свердловской, Челябинской областях. Сын, теперь уже пенсионер, перебрался в Тюмень. Собраться всем вместе удаётся на малой родине в Башкирии, куда бабушка Халиса уезжает на всё лето, как на дачу.

Крымская бабушка

Если Абзалтдинову по праву можно назвать старожилом Лянтора, то её соседка – труженик тыла Екатерина Гавриловна Смирнова – только недавно сменила место жительства. Пока были силы, жила одна (в 2002 году она овдовела) в селе Красноперекопского района, в Крыму.

– Прожила там практически всю жизнь. Когда муж заболел, старшая дочь была замужем, а меньшая оканчивала школу, ходила в девятый класс. Мне пришлось все заботы о семье взять на свои плечи. Когда ­Иувеналия не стало, дети хотели забрать меня на Север, но я решила так – покуда есть силы саму себя обслуживать, буду жить на родной земле. Они приезжали, помогали, содержали меня. Но пришёл час, и в сентябре 2018-го привезли меня сюда, в Лянтор. Живу вместе со старшей дочерью Людмилой и зятем Валерием Остапенко. Младшая Ольга – в Нижнесортымском. Я всем довольна: меня не обижают, дети хорошие, слава богу. И внуки рядом живут.

Екатерине Гавриловне суждено было появиться на свет последышем в большой крестьянской семье. Отец Гаврил Карпович Усенко, офицер царской армии, полный кавалер Георгиевского креста, участвовал в Первой мировой войне. А в мирной жизни работал в совхозе, долгое время руководил коллективным хозяйством. Мать Мария Терентьевна занималась воспитанием детей и домашними делами.

С 11 лет девочка работала в сов­хозе «Северный» в с. Новое Уржино (ныне Смушкино) – детей отправляли на полевые работы. А в межсезонье – почтальоном, приносила в дома односельчан долгожданные треугольники с фронта, а бывало и официальные повестки – ох, лучше бы не знать, не помнить, сколько горя они приносили в семьи.

– Когда мне было 12 лет, в нашем селе, примерно с полкилометра от него, была передовая линия фронта, поэтому полгода нам пришлось прожить под снарядами и бомбами. Мы прятались в окопах, голодали. Вывезти мирное население не было возможности. По одной-две семьи вывозили, для этого нужно было форсировать Сиваш. Мы были в числе последних, кого вывезли. Ужасы войны очень тяжело передать, невыносимо. Главное, чтобы детям, внукам, правнукам не пришлось этого узнать.